О последней, костромской скважине на Московской синеклизе, и об оренбургских делах с инвесторами этого проекта

Веду сейчас переписку с одними инвесторами. Рассказываю им о своих прошлых делах. Чтобы данный мой труд не пропал даром, опубликую здесь отдельные фрагменты этого рассказа.

"...У меня раньше уже завязывалось плотное сотрудничество с одним из бывших партнёров АФК Система. Были большие планы с ними по работе в Оренбургской области. Провёл предварительно кое-какие экспериментальные исследования там на их участках недр, чтобы понять реальную структуру имеющихся здесь месторождений УВ. А потом по договору провёл оценку точности выбора ими точек для ближайшего бурения относительно контуров месторождений, и выполнил корректировку их положения.

Правда сделал тут большую ошибку. По договору должен был проверить положение всего трёх точек под скважины, намеченных к бурению в 2014-15 гг. Но увлёкшись, по просьбе директора и местного геолога, сопровождавших меня в этой поездке, подкорректировал им положение аж 13 точек. Геолог сначала смотрел на меня как на врага народа и шарлатана. Но директор, ломая через колено, заставлял его переносить намеченные ими точки в указанные мною новые места. И вскоре геологу так понравилась моя аргументация и мои методы работы, что он стал приставать ко мне, чтобы я посмотрел ещё точку, и ещё. Мне тоже были интересны получаемые результаты. В итоге, увлёкшись, я им создал задел для бурения на несколько лет вперёд.

Директор сначала держал меня в курсе, в отношения результатов бурения. Первые две скважины оказались удачными. Но позднее они там стали нести какую-то ахинею, в частности в отношении представленных данных по инклинометрии второй скважины. Приведённая её траектория оказалась совершенно нереальной и явно подтасованной. Судя по всему, скважина сначала вошла в локальную газоносную зону, а затем сильно отклонилась. А буровики с геофизиками, чтобы оправдаться за собственный прокол, представили руководству компании эту картинку. В результате, подтверждение успешности второй скважины в письмах ко мне, вдруг сменилось каким-то скепсисом.

Условие нашего дальнейшего сотрудничества ставилось в зависимость от результатов бурения на Московской синеклизе. Здесь уже более полувека ищут нефть, и результаты пока весьма скудные. Последней из пробуренных здесь двух сотен скважин и была эта в Костромской области.

Осенью 2013 года они впервые пригласили меня проверить перспективы участка, выбранного одним специалистом из Москвы. За 5 дождливых осенних дней я как мог исследовал там 140 кв.км площади этого участка, в основном по дорогам, и обнаружил в его пределах несколько месторождений УВ. Возможности изучить их контуры тогда не было...

... Впервые вышел на меня тогда и вёл со мной все дела директор ООО "Геофинанс" (Москва), а также, кажется, и ЗАО "Уралнефтегазпром" (Оренбург). После той первой поездки на Воскресенский ЛУ в Костромской области рассчитывал, что будет продолжение работ, в которых я смог бы более детально изучить выявленные аномалии и выбрать наиболее перспективные места для бурения скважин. Ведь им, по сути дела, это стоило бы сущие гроши, по сравнению с тем, сколько они потом потратили на бесполезную по факту сейсморазведку. Но он сделал тут первую ошибку, сразу после первой моей поездки стал настаивать, чтобы я указал свою точку под скважину. Несмотря на все мои объяснения, что на этой стадии я не могу ещё это сделать достаточно обосновано. В конце концов он всё же вынудил меня ткнуть в одну точку на карте, вокруг которой с разных сторон мною были зафиксированы фрагменты каких-то границ аномалий. Хотя тогда в самой этой точке я ещё даже и не был. И, как оказалось, в том числе и на эту точку (одну из двух) потом был подготовлен проект, и затем именно здесь была пробурена скважина.

А моя ошибка состояла в том, что не имея полной информации о структуре здесь залежей УВ, на основе полученной отрывочной информации я предположил, что залежь эта имеет достаточно большие размеры в плане и предложил им точку в её предполагаемом центре. Но как было выяснено в последующем, на самом деле на этой площади располагалось несколько залежей, меньшего размера. И предложенная мною точка оказалась тоже за их пределами, в 100 метрах от границы аномалии над одной из них. Увы, вовремя выяснить это они мне не дали возможности!

Но всё это стало ясно уже после того, как была проведена очень дорогостоящая сейсморазведка, на основании результатов которой геофизиками было предложено ещё 4 точки под скважины. И меня в 2014 году пригласили проверить, насколько точно по отношению к залежам УВ эти точки расположены. Проверка показала, что все они лежали далеко за пределами контуров имеющихся здесь залежей. И ближе всех к одной из них оказалась предложенная мной точка.

Проводя эти исследования, я уже подобрал было другую точку для скважины, в центре крупной залежи. Но приехав на объект, директор заявил, что у них уже подготовлен проект на прежнюю мою точку, и что ничего они уже менять не будут, т.к. это потребует дополнительных немалых затрат, материальных и времени. Тут им и мной была сделана вторая ошибка. Для них она заключалась в том, что продолжали настаивать на выборе первой ошибочной точки. А мне тогда следовало отказаться от дальнейшего участия в этом проекте, раз они не хотят прислушаться к моим рекомендациям. Но буровики их заверили, что смогут достать залежь наклонной скважиной, и мне предложили выбрать для неё точку забоя уже в контуре залежи. На что я, к сожалению, согласился, указав им такую точку в 30 метрах от границы уже внутри аномалии над этой залежью, размер в плане которой достигал 2 км. То есть в самый-самый её краешек! При этом точка забоя находилась на расстоянии 130 м от точки устья скважины.

При бурении этой скважины, имеющей фигурную траекторию, её ствол вошёл в границы аномалии на глубине около 1200 м. И в верхней её части фиксировались кое-какие всплески по газовому фактору. Так что не исключено, что сформировавшая контур этой аномалии залежь УВ залегала в этом верхнем интервале, и скважина прошла под ней. Но по аналогии с соседней Даниловской скважиной в Ярославской области, мы все рассчитывали, что нефть будет встречена где-то на глубине 3000-3200 м. Но пробурив почти 3500 м в толще грабена и не достигнув так и фундамента, каких-либо ярких признаков присутствия УВ обнаружено не было.

Хотя, как мне потом объяснил один опытный нефтяной геолог, на самом деле бурение этой разведочной скважины велось как для эксплуатационной, что совершенно не верно. Возможно, это случилось оттого, что руководил работами геолог из их Оренбургской компании, которая бурила только эксплуатационные скважины. Они должны были здесь сразу испытывать каждый встреченный перспективный интервал. Но по факту часть этих интервалов была испытана только после того, как закончили бурение и большинство из них уже обсадили. Для этого обсадку в нужных местах пришлось перфорировать. Испытывать начали скважину с нижних перспективных интервалов. И после нескольких испытанных пластов, бросили это дело, так и не добравшись до тех, что были встречены в верхней части.

В итоге, эта скважина была брошена как неперспективная. Но я на 100% уверен, что она расположена всего лишь в десятках или сотнях метрах от ряда залежей УВ, зафиксированных мной вокруг этого места БГФ методом. А неудача их постигла, по моему мнению, оттого, что опираясь на ложную органическую теорию происхождения нефти, они при принятии решений прежде всего руководствовались данными сейсморазведки, придавая им слишком большое значение. И были очень непоследовательны при использовании данных БГФ метода, который прямо указывал на глубинный характер УВ и, ввиду этого, совершенно специфическую структуру этих месторождений. Совсем не ту, как себе это представляет большинство геологов.

Эта неудача подкосила компанию, рухнули все их дальнейшие большие планы по Московской синеклизе. Претензий к моей работе у них не возникло, но и продолжения намеченных работ по Оренбургской области тоже не последовало. Хотя это следовало ожидать. Главный геолог там был категорически против подобных методов и, наверное, постарался сделать всё, чтобы опорочить их в глазах инвесторов. Он придерживался типичных органических воззрений на происхождение УВ и, соответственно, осадочно-миграционный механизм формирования их месторождений. И после того как я, изучив их Копанское нефтегазоконденсатное месторождение под Оренбургом, сообщил ему свои результаты, у нас с ним завязался непримиримый спор. Они там считают, что это месторождение сформировалось в брахиантиклинальной структуре размерами 5 х 10 км. Мои же данные чётко показали, что на этой площади имеется серия локальных глубинных очагов внедрения углеводородных флюидов, приуроченных к элементам горизонтального сдвига в местах пересечения тектонических нарушений. И это хорошо объясняет причину того, что половина пробуренных скважин на этой площади оказались "сухими". Они же для объяснения этого факта притягивают "за уши" какие-то нелепые объяснения о литологическом замещении пластов на ряде участков.

Не могли объяснить их теории и того факта, что одна лишь скважина на фактически весьма локальном по площади Чкаловском месторождении дала уже столько газа. Для обоснования этого количества газа им требовалась обширная залежь вокруг неё. Но далеко вокруг неё совсем не наблюдалось больше ни одной действующей скважины, что хорошо подтверждало мои результаты и делало бессмысленными их предположения на этот счёт.

Мои контакты за последние годы с рядом других нефтяных компаний показали такую же бесперспективность подобных попыток демонстрации им уникальных возможностей БГФ метода. Потому что получаемые при этом результаты убедительно разоблачали всю вредительскую, по факту, деятельность таких геологов, которые вопреки самым убедительным фактам продолжают слепо руководствоваться в своей деятельности ложной теорией. Нанося тем самым компаниям своими бестолковыми решениями огромные финансовые потери. Но увы, инвесторы в первую очередь пока прислушиваются к их мнению в отношении геологии нефти, несмотря на весь абсурд и беспомощность таких взглядов...".

Мои публикации в данном блоге на эту же тему:

"О газоконденсатных месторождениях в Оренбурге";

"Структура очагов локализованной разгрузки глубинных флюидов по данным их картирования БГФ методом".